Блин, ещё с прошлой зимы хранятся в черновиках четыре фика по Аватару, горячо мной любимые с пор фанатства от Зуко. 
Ну, решила-таки тихонько до них добраться, оформить комментами и выложить)) Это вот, наверное, самый смешной)))))) Перечитывая его - мне просто хочется выть от смеха 
Прелесть! ^_^
На следующее утро
www.lastavatar.org/forum/23-3140-3#254667
Ну, решила-таки тихонько до них добраться, оформить комментами и выложить)) Это вот, наверное, самый смешной)))))) Перечитывая его - мне просто хочется выть от смеха Прелесть! ^_^Название: The Morning After
Автор: Juxtaposie
Бета: Shadowdancer, низкий ей поклон )))
Источник: тут
Рейтинг: Т
Пейринг: Аанг, Зуко
Жанр: Humor
От автора: нетипичное утро для Зуко и Аанга… и их жен.
Автор: Juxtaposie
Бета: Shadowdancer, низкий ей поклон )))
Источник: тут
Рейтинг: Т
Пейринг: Аанг, Зуко
Жанр: Humor
От автора: нетипичное утро для Зуко и Аанга… и их жен.
На следующее утро
Катара все еще краснела за завтраком, тем самым доставляя Аангу бесконечное удовольствие, потому что наедине с ним девушка была невероятно дерзкой. На самом деле, «дерзкая» было не самым верным словом: «распутная» или «необузданная» подошло бы лучше. Да, «необузданная», пожалуй, самое точное определение.
Естественно, Катара ни за что не согласилась бы с этим. Аанг был уверен, что у нее в запасе было изобилие прекрасных, обтекаемых глаголов, соединенных с изящными, мягкими эвфемизмами, которые она бы предложила, попроси он ее описать их физические отношения. Также он был уверен, что ни одно из этих слов не было бесстыдным, развратным, непристойным, грубым или оскорбительным, которые он бы употребил сам в том или ином случае.
Сидящий напротив него Зуко опрокинул солонку. Мелкие белые гранулы посыпались с края лакированного стола, притом большая их часть оказалась на коленях Мэй. Супруга Властелина Огня устало вздохнула, стряхнула приправу с одежды и продолжила есть как ни в чем не бывало. Гораздо труднее ей было справиться с румянцем, расползавшимся по щекам и лбу.
Катара, чьи щеки все еще были непривычного красноватого оттенка, кашлянула, нарушая молчание.
Аанг обвел каждого из присутствовавших пристальным взглядом и положил руку на стол, как он надеялся, спокойным и авторитетным жестом.
- Это нелепо, - объявил он своим завтракающим друзьям самым взрослым голосом, который мог изобразить. – Мы все ведем себя нелепо.
Если до этого за столом наблюдалось хотя бы какое-то движение, то оно немедленно прекратилось – Зуко перестал пытаться собрать соль со стола обратно в солонку – и две пары глаз, синие и золотистые, уставились на Аанга: синие молчаливо умоляли оставить все, как есть, золотистые угрожали телесными повреждениями, если он этого не сделает. Взгляд Мэй был намертво прикован к ее тарелке с завтраком.
Под двумя яростно буравящими его взглядами Аанг вдруг почувствовал себя неловко. Он собирался сказать что-то вроде «совершенно нормально для семейной пары наслаждаться интимной близостью друг с другом», но слова эти неожиданно показались ему некорректными. Единственным человеком, когда-либо откровенно говорившим с ним о сексе, был Гиацо: это была заученная речь, наполненная многочисленными милыми эвфемизмами о борозде и плуге, о пчелах и цветах, которую он услышал на свое одиннадцатилетие. Аанг мог только догадываться, как у других народов принято рассказывать детям об акте зачатия.
Как-то раз после нескольких напитков Тоф поведала, что узнала о сексе от одной из служанок, а не от родителей или наставника: она случайно наткнулась на горничную и одного из конюхов в саду за кухней и в обмен на обещание ничего не рассказывать отцу потребовала поделиться информацией. Опыт Зуко, конечно, был куда кошмарнее: речь Айро была легкой, воодушевляющей и весьма наглядной. Если бы Озай когда-либо решил поделился таким опытом, то, вероятнее всего, говорил бы о доминировании, а не о любви.
- Вы собираетесь поговорить или я могу снова притвориться, что вы не натыкались на нас? – небрежно поинтересовалась Мэй, когда затянувшееся молчание стало невыносимым.
Зуко бросил на жену острый взгляд, словно делая выговор за то, что она вообще упомянула о случившемся.
- Я просто не понимаю, почему мы все так напряжены, - непринужденно заметил Аанг. – Это же не государственная тайна. Люди занимаются любовью. Мы все это знаем.
- Мы могли бы не обсуждать это за завтраком? – поинтересовался Зуко, кисло взглянув на яйца в своей тарелке, прежде чем отодвинуть ее. – У меня живот скрутило.
- Мне так жаль, дорогой, - сказала Мэй, и ласковое обращение, произнесенное без всякого выражения, прозвучало странно. – Я понятия не имела, что это было так ужасно для тебя.
Аангу чрезвычайно хотелось захохотать в духе Сокки, но он подавил это желание и стал наблюдать, как Зуко открывает рот, пытаясь подобрать слова.
- Тебе следовало бы сказать мне об этом, - продолжила Мэй, протягивая руку к солонке, – в паузе между тем, как раздеть и забраться на меня.
- Да что с вами со всеми? – завопил Зуко, хлопая ладонью по столешнице и оставляя там подпалины. – В каком безбожном обществе вы воспитывались, если думаете, будто каждый хочет за завтраком обсудить неуклюже прерванный секс?!
- Слишком рано для тебя? – поинтересовалась Катара с едва уловимой ноткой сарказма.
- Нет! – проорал Зуко, вскакивая с места. – Не слишком рано, потому что мне вообще не нравится этот разговор! Знаете, как поступают нормальные люди? Случайно застав знакомых в подобной ситуации, они никогда не говорят об этом!
- Я это и имел в виду! – добавил Аанг, мудро кивая. – Почему люди должны молчать о…
- Я не молчу! – рявкнул Зуко.
- Люди, Зуко, - поправила Катара. – Аанг сказал «люди».
Тем временем Мэй вернулась к еде.
- Мне все равно, что он сказал, - продолжал негодовать Зуко. – Я Властелин Огня, и до тех пор, пока мы в моем дворце, я устанавливаю правила! Никакого секса за завтраком!
Мэй, демонстрируя несвойственную ей веселость, фыркнула в молоко, поперхнулась и следующие несколько минут откашливалась, пока Аанг и Катара пытались не захохотать. Зуко снова стал багровым и уселся на место.
В последовавшей тишине каждый прилагал героические усилия для того, чтобы закончить завтрак. Зуко с преувеличенным удовольствием вернулся к еде, словно пытался утопить последние пятнадцать минут в помидорах с яйцами на своей тарелке. Мэй продолжала клевать свой завтрак, а Аанг слегка нахмурился, когда Катара потянулась к блюду с яйцами, чтобы положить и себе немного.
- Так что же вы делали в бельевом шкафу? – спросила Катара, и яйцо с вилки Зуко оказалось у него на коленях, снова обратив на него взгляд Аанга. Властелин Огня что-то невнятно замычал и даже открыл рот, подбирая слова, чтобы в точности описать свои чувства (что-то среднее между остолбенением и яростью), но не смог выдавить из себя ничего подходящего.
Вместо этого он ударил кулаком воздух над вазой с фруктами, и сорвавшееся с его сжатых пальцев пламя полетело прямо в невинное лицо Аанга. Единственное, что спасло его от страшного увечья – быстрые рефлексы Аватара: он нырнул под стол с ловкостью и быстротой, которые могли быть приобретены только при попадании под перекрестный огонь в многочисленных вооруженных схватках, когда тяжелые (хрупкие, острые) предметы проносятся в воздухе.
Что-то – видимо, кулак – с силой врезалось в правую ногу Зуко. Вскочив с громким воплем, он опрокинул свою чашку с кофе (который, как и ранее – соль, оказался прямо на коленях его жены) и с грохотом перевернул стул. Он уже готов был поджечь стол, когда ладонь Мэй достигла его затылка. Катара за штаны вытянула Аанга из-под стола.
Мужчины собирались опротестовать такое обращения, но свирепого взгляда Мэй оказалось более чем достаточно, чтобы заставить Зуко замолчать, а холодные глаза Катары вынудили Аанга, запинаясь, лепетать что-то, смутно напоминающее извинения.
В последовавшей гробовой тишине Мэй взяла салфетку, изящно промокнула губы, всячески игнорируя кофе, испачкавший мягкий золотой шелк ее платья и сейчас сочившийся вниз по ноге в тапочку. Когда все расселись по местам, она встала и наклонилась, шепча что-то на ухо Зуко. Через несколько мгновений она выскользнула их комнаты, извинившись, что ей надо вымыться и переодеться, а лицо Зуко сравнялось цветом с его ярко-красным халатом.
- Что она сказала? – поинтересовалась Катара, перекатывая яйца по своей тарелке и глядя в сторону двери, за которой исчезла Мэй.
Это было невозможно, но лицо Зуко покраснело еще больше.
- Ничего! – воскликнул он, небрежно взмахнув руками. – Ничего… особенного!
Когда стало ясно, что ни один из гостей не поверил ему, всё, что мог сделать Зуко – это сбежать. Он пробормотал извинения, пожелал им приятного утра и вышел так быстро, как только мог (стараясь не бежать) через ту же самую дверь, что и Мэй.
На сей раз установившаяся тишина была намного уютней, и вскоре Катара и Аанг уже громко смеялись над утренним происшествием.
Затем Зуко снова ворвался в комнату и потребовал ответа:
- А зачем вам понадобилось заглядывать в бельевой шкаф?
Аанг поперхнулся своим тофу, а Катара одарила его непонимающим взглядом, который был так невинен, что практически кричал «виновна!».
Зуко скрестил руки на груди, самодовольно кивнул и продефилировал из комнаты, чувствуя себя теперь намного лучше, чем за весь инцидент.
Естественно, Катара ни за что не согласилась бы с этим. Аанг был уверен, что у нее в запасе было изобилие прекрасных, обтекаемых глаголов, соединенных с изящными, мягкими эвфемизмами, которые она бы предложила, попроси он ее описать их физические отношения. Также он был уверен, что ни одно из этих слов не было бесстыдным, развратным, непристойным, грубым или оскорбительным, которые он бы употребил сам в том или ином случае.
Сидящий напротив него Зуко опрокинул солонку. Мелкие белые гранулы посыпались с края лакированного стола, притом большая их часть оказалась на коленях Мэй. Супруга Властелина Огня устало вздохнула, стряхнула приправу с одежды и продолжила есть как ни в чем не бывало. Гораздо труднее ей было справиться с румянцем, расползавшимся по щекам и лбу.
Катара, чьи щеки все еще были непривычного красноватого оттенка, кашлянула, нарушая молчание.
Аанг обвел каждого из присутствовавших пристальным взглядом и положил руку на стол, как он надеялся, спокойным и авторитетным жестом.
- Это нелепо, - объявил он своим завтракающим друзьям самым взрослым голосом, который мог изобразить. – Мы все ведем себя нелепо.
Если до этого за столом наблюдалось хотя бы какое-то движение, то оно немедленно прекратилось – Зуко перестал пытаться собрать соль со стола обратно в солонку – и две пары глаз, синие и золотистые, уставились на Аанга: синие молчаливо умоляли оставить все, как есть, золотистые угрожали телесными повреждениями, если он этого не сделает. Взгляд Мэй был намертво прикован к ее тарелке с завтраком.
Под двумя яростно буравящими его взглядами Аанг вдруг почувствовал себя неловко. Он собирался сказать что-то вроде «совершенно нормально для семейной пары наслаждаться интимной близостью друг с другом», но слова эти неожиданно показались ему некорректными. Единственным человеком, когда-либо откровенно говорившим с ним о сексе, был Гиацо: это была заученная речь, наполненная многочисленными милыми эвфемизмами о борозде и плуге, о пчелах и цветах, которую он услышал на свое одиннадцатилетие. Аанг мог только догадываться, как у других народов принято рассказывать детям об акте зачатия.
Как-то раз после нескольких напитков Тоф поведала, что узнала о сексе от одной из служанок, а не от родителей или наставника: она случайно наткнулась на горничную и одного из конюхов в саду за кухней и в обмен на обещание ничего не рассказывать отцу потребовала поделиться информацией. Опыт Зуко, конечно, был куда кошмарнее: речь Айро была легкой, воодушевляющей и весьма наглядной. Если бы Озай когда-либо решил поделился таким опытом, то, вероятнее всего, говорил бы о доминировании, а не о любви.
- Вы собираетесь поговорить или я могу снова притвориться, что вы не натыкались на нас? – небрежно поинтересовалась Мэй, когда затянувшееся молчание стало невыносимым.
Зуко бросил на жену острый взгляд, словно делая выговор за то, что она вообще упомянула о случившемся.
- Я просто не понимаю, почему мы все так напряжены, - непринужденно заметил Аанг. – Это же не государственная тайна. Люди занимаются любовью. Мы все это знаем.
- Мы могли бы не обсуждать это за завтраком? – поинтересовался Зуко, кисло взглянув на яйца в своей тарелке, прежде чем отодвинуть ее. – У меня живот скрутило.
- Мне так жаль, дорогой, - сказала Мэй, и ласковое обращение, произнесенное без всякого выражения, прозвучало странно. – Я понятия не имела, что это было так ужасно для тебя.
Аангу чрезвычайно хотелось захохотать в духе Сокки, но он подавил это желание и стал наблюдать, как Зуко открывает рот, пытаясь подобрать слова.
- Тебе следовало бы сказать мне об этом, - продолжила Мэй, протягивая руку к солонке, – в паузе между тем, как раздеть и забраться на меня.
- Да что с вами со всеми? – завопил Зуко, хлопая ладонью по столешнице и оставляя там подпалины. – В каком безбожном обществе вы воспитывались, если думаете, будто каждый хочет за завтраком обсудить неуклюже прерванный секс?!
- Слишком рано для тебя? – поинтересовалась Катара с едва уловимой ноткой сарказма.
- Нет! – проорал Зуко, вскакивая с места. – Не слишком рано, потому что мне вообще не нравится этот разговор! Знаете, как поступают нормальные люди? Случайно застав знакомых в подобной ситуации, они никогда не говорят об этом!
- Я это и имел в виду! – добавил Аанг, мудро кивая. – Почему люди должны молчать о…
- Я не молчу! – рявкнул Зуко.
- Люди, Зуко, - поправила Катара. – Аанг сказал «люди».
Тем временем Мэй вернулась к еде.
- Мне все равно, что он сказал, - продолжал негодовать Зуко. – Я Властелин Огня, и до тех пор, пока мы в моем дворце, я устанавливаю правила! Никакого секса за завтраком!
Мэй, демонстрируя несвойственную ей веселость, фыркнула в молоко, поперхнулась и следующие несколько минут откашливалась, пока Аанг и Катара пытались не захохотать. Зуко снова стал багровым и уселся на место.
В последовавшей тишине каждый прилагал героические усилия для того, чтобы закончить завтрак. Зуко с преувеличенным удовольствием вернулся к еде, словно пытался утопить последние пятнадцать минут в помидорах с яйцами на своей тарелке. Мэй продолжала клевать свой завтрак, а Аанг слегка нахмурился, когда Катара потянулась к блюду с яйцами, чтобы положить и себе немного.
- Так что же вы делали в бельевом шкафу? – спросила Катара, и яйцо с вилки Зуко оказалось у него на коленях, снова обратив на него взгляд Аанга. Властелин Огня что-то невнятно замычал и даже открыл рот, подбирая слова, чтобы в точности описать свои чувства (что-то среднее между остолбенением и яростью), но не смог выдавить из себя ничего подходящего.
Вместо этого он ударил кулаком воздух над вазой с фруктами, и сорвавшееся с его сжатых пальцев пламя полетело прямо в невинное лицо Аанга. Единственное, что спасло его от страшного увечья – быстрые рефлексы Аватара: он нырнул под стол с ловкостью и быстротой, которые могли быть приобретены только при попадании под перекрестный огонь в многочисленных вооруженных схватках, когда тяжелые (хрупкие, острые) предметы проносятся в воздухе.
Что-то – видимо, кулак – с силой врезалось в правую ногу Зуко. Вскочив с громким воплем, он опрокинул свою чашку с кофе (который, как и ранее – соль, оказался прямо на коленях его жены) и с грохотом перевернул стул. Он уже готов был поджечь стол, когда ладонь Мэй достигла его затылка. Катара за штаны вытянула Аанга из-под стола.
Мужчины собирались опротестовать такое обращения, но свирепого взгляда Мэй оказалось более чем достаточно, чтобы заставить Зуко замолчать, а холодные глаза Катары вынудили Аанга, запинаясь, лепетать что-то, смутно напоминающее извинения.
В последовавшей гробовой тишине Мэй взяла салфетку, изящно промокнула губы, всячески игнорируя кофе, испачкавший мягкий золотой шелк ее платья и сейчас сочившийся вниз по ноге в тапочку. Когда все расселись по местам, она встала и наклонилась, шепча что-то на ухо Зуко. Через несколько мгновений она выскользнула их комнаты, извинившись, что ей надо вымыться и переодеться, а лицо Зуко сравнялось цветом с его ярко-красным халатом.
- Что она сказала? – поинтересовалась Катара, перекатывая яйца по своей тарелке и глядя в сторону двери, за которой исчезла Мэй.
Это было невозможно, но лицо Зуко покраснело еще больше.
- Ничего! – воскликнул он, небрежно взмахнув руками. – Ничего… особенного!
Когда стало ясно, что ни один из гостей не поверил ему, всё, что мог сделать Зуко – это сбежать. Он пробормотал извинения, пожелал им приятного утра и вышел так быстро, как только мог (стараясь не бежать) через ту же самую дверь, что и Мэй.
На сей раз установившаяся тишина была намного уютней, и вскоре Катара и Аанг уже громко смеялись над утренним происшествием.
Затем Зуко снова ворвался в комнату и потребовал ответа:
- А зачем вам понадобилось заглядывать в бельевой шкаф?
Аанг поперхнулся своим тофу, а Катара одарила его непонимающим взглядом, который был так невинен, что практически кричал «виновна!».
Зуко скрестил руки на груди, самодовольно кивнул и продефилировал из комнаты, чувствуя себя теперь намного лучше, чем за весь инцидент.
www.lastavatar.org/forum/23-3140-3#254667
@темы: юмор, фанфики, Аватар Аанг и Ко